В сумерках Лунин пристал к берегу, чтобы переночевать. Место было
удачное - высокий берег, поросший поверху старыми деревьями. Под обрывом
тянулась широкая полоса песка, утрамбованного у воды и мягкого,
рассыпчатого, прогретого солнцем ближе к обрыву. Кое-где на песке лежали
стволы свалившихся сверху деревьев - река постепенно размывала высокий
берег. Лунин привязал катер к черному, корявому, ушедшему корнями в воду
пню. Катер легонько мотало на мелкой волне. Палатку он решил разбить
наверху. Там не будут досаждать москиты - снизу было видно, как гнутся от
ветра вершины деревьев.
Лунин приторочил палатку на спину и начал подъем. Обрыв был сложен из
рыхлого песчаника и слежавшегося, но предательски непрочного кварцевого
песка. Лунин цеплялся за корни и колючие кусты, которые поддавались с
неожиданной легкостью, и приходилось прижиматься всем телом к обрыву,
чтобы не сползти обратно.
Никто не мешал Лунину остаться внизу и переночевать в катере, но Лунин
предвкушал час отдыха, неспешных размышлений и воображаемой разборки
сегодняшних трофеев. Трофеи остались на катере, но Лунин знал их наизусть.
Да и не находки были важны сейчас, а связанная с ними возможность
подтверждения идей, которые еще не успели отстояться и стать теорией.
Наверху дул свежий, набиравший силу над зеркалом реки ветер. Дальний
берег уже утонул во мгле. Ветер разгонял москитов. Поставив палатку и
перекусив, Лунин уселся спиной к корявому стволу, свесил ноги с обрыва.
Где-то неподалеку перекликались птицы. Треснул сук. Лунин слышал голоса
леса, но они не мешали ему Он знал, что в случае опасности успеет одним
прыжком достигнуть палатки и включить силовое поле. Лунин нагнулся и
поглядел на катер. Тот тоже в безопасности. Катер казался сверху
маленьким, словно жучок, прибитый к берегу волной. Лунин почувствовал
приближение приступа одиночества, преследовавшего, как болезнь. Здесь не
было своих. Только чужие. Лунин был чужим. И геологи, которые тоже где-то
в тысяче километров отсюда разбили сейчас палатки и сидят около них,
прислушиваясь к звукам леса или степи. И ботаник тоже ночует где-то. Один.
Лунин поглядел вверх. Словно знал, что именно сейчас Станция пролетает
над ним. Станция была яркой звездочкой. Но не более как звездочкой. Можно
заглянуть в палатку и вызвать Станцию. И спросить, например, какая здесь
завтра будет погода. Ответят, пожелают спокойной ночи. Диспетчеру скучно.
Он ждет не дождется, когда наступит его очередь спуститься вниз. Он
геолог. Или геофизик. Ему кажется - планета так интересна и богата, что
ему некогда будет почувствовать свое одиночество. Может, он прав. Наверно,
Лунин исключение.
Эта планета могла быть другой. Совсем другой. Может быть, из-за
сознания того, что Лунин нечаянно овладел ее невеселым секретом, он и
мучился одиночеством.
На станции он единств... |
News
