Деревянный "вечный двигатель", фото с сайта web.uni-frankfurt.de

Ниоткуда с патентом

Вечный двигатель запатентовали на четыре года позже колеса

В марте 2005 года Борис Вольфсон из американского города Хантингтон отправил свою заявку в патентное бюро. В ноябре об этом узнали все: бюро выдало Вольфсону патент на вечный двигатель, основанный на принципах антигравитации и искажающий пространство-время. Действующей модели двигателя, разумеется, пока нет. Напротив, посвященный ему документ вполне материален, и ознакомиться с ним на сайте uspro.gov может каждый.

Антигравитация^TM

Вольфсон сообщил Бюро по патентам и торговым маркам США, что его устройство представляею собой полую сверхпроводящую оболочку для космического корабля, которая производит гравитомагнитное поле. Поле, в свою очередь, нарушает структуру вакуума, и он, чтобы исправить положение, выталкивает корабль вперед. В самой заявке слова "вечный двигатель" опущены, но, по словам физиков, такое вспомогательное применение прибора вытекает из описания: антигравитацию можно "включать" вблизи массивных тел,а затем "выключать", чтобы сила тяжести возвращала корабль обратно.

Исследователь из Хантингтона не спешил поделиться радостью с окружающими. На патент случайно наткнулся журналист, который и опубликовал заметку о нем в журнале Nature - не задаваясь при этом целью спорить с Вольфсоном о характеристиках вакуума и качестве гравитации. История корабля, способного бесконечно блуждать между точкой А и точкой Б, искривляя пространство и производя энергию по пути, очень взволновала ученых. Тем, разумеется, фактом, что авторитетное госучреждение восприняло ее всерьез и подкрепило своим авторитетом. Ученые сошлись во мнении, что чиновники переволновались от избытка заявок и недостатка времени.

У Бюро по патентам уже имелся большой опыт работы с "вечными двигателями" и их авторами. Как выяснилось, в США с 1911 года каждый желающий закрепить за собой права первооткрывателя Perpetuum Mobile должен был представить такой образец устройства, который проработал бы в помещении бюро по крайней мере год. Поток соискателей после этого резко сократился. После 1990 года такие машины - вне зависимости от того, будут они работать или нет - решили не рассматривать вовсе.

Колесо^TM

Патент на колесо всего на четыре с половиной года старше патента на антигравитацию. Исключительные права на "циркулярное устройство для облегчения транспортировки" получил в июне 2001 года австралиец Джон Кео, патентный поверенный. В последующих интервью он сообщал, что поступил так вовсе не из корыстных соображений, а только собирался "проверить на прочность" новые законы - и его худшие опасения подтвердились. После чего необходимость изобретать огонь, земледелие и скотоводство отпала сама по себе. Австралийские чиновники, заявил Кео, просто ставят штампы, не заглядывая в бумаги.

В соответствии с первым аспектом настоящего изобретения, представлено устройство для облегчения транспортировки с круговыми ободом и основанием, где полая цилиндрическая деталь способна вращаться вокруг стержня, и набором сочленяющих деталей, каждая из которых соединяет обод и полую цилиндрическую деталь с целью поддержания обода и полой цилиндрической детали во взаимно неподвижном положении, причем стержень расположен перпендикулярно плоскости кругового обода и находится в его центре. Джон Кео

Австралийский изобретатель, правда, не догадался доверить законной защите свой способ удивлять публику. Поэтому продолжатели его дела нашлись вскоре в США. Изобретателем стал пятилетний ребенок из Миннесоты, который запатентовал альтернативное использование качелей. Стивен Ольсен заметил, что их можно раскачивать в самых разнообразных направлениях, и рассказал об этом взрослым. "Новый способ катания", говорилось в его заявке, "является, таким образом, особенно важным результатом". В первый раз патентное ведомство отказало Стивену со ссылкой на уже существующие патенты о качелях, которых обнаружилось сразу несколько. Затем в дело вмешался отец изобретателя - патентный поверенный Питер Ольсен. Общаться с прессой пришлось тоже ему, причем объяснения Ольсена-старшего не сильно отличались от объяснений Кео.

Отличие, между тем, было вполне явным. "Изобретатель колеса" воспользовался автоматизированной процедурой "саморегистрации", которая, по мнению австралийских властей, должна была заменить медленное и малоэффективное общение с чиновниками. Отец и сын Ольсены, напротив, соблюли все нормы консервативного американского законодательства, и "заявка о катании на качелях" пролежала в нужных папках положенный ей срок. А результаты получились все равно одинаковыми.

"Бессмысленные" патенты, как и "мусорные" иски к крупным компаниям, интересуют не только клерков, стремящихся к известности. Заново изобретенные колесо и качели важны в качестве прецедентов, но не предполагают явного способа извлекать из них прибыль. Иначе обстоят дела с "идеями без хозяина", которые становятся предметом внимания солидных организаций. В 1992 году компания Compton's NewMedia неожиданно запатентовала "сочетание звука, изображений и текста" в программных продуктах. То есть - идею мультимедиа как таковую. Представители компании настаивали, чтобы с этого момента все компакт-диски с интерактивными приложениями были объявлены "незаконными" - до тех пор, пока их производители не подпишут с Compton's необходимых соглашений. Патент, однако, вызвал резкое неодобрение практически всех участников цифрового рынка, и уже через семнадцать месяцев был аннулирован.

Мы^ТМ

В июне 2004 года корпорация Microsoft получила патент на человеческое тело. Его предложили рассматривать в качестве компьютерной сети: благодаря определенной проводимости тканей из них можно сделать канал для передачи информации, утверждали податели заявки. Иными словами, редмондских исследователей заинтриговала идея "искина" - разумной "электронной кожи", описанной футурологом Андреевым в популярном сетевом романе "2048". О характере устройств для обмена данными ничего конкретного не говорилось - очевидно, инженеры Microsoft еще не успели определиться с тем, какие контакты удобнее замыкать на пользователе.

Однако первыми, хотя и по частям, человека запатентовали биологи. Именно, этой непривычной процедуре подвергались фрагменты генома, то есть определенные участки хромосом. Как и на другие химические соединения, права на нуклеотидные последовательности обычно предъявляли те, кто первыми сумел их выделить или идентифицировать. То же касается белков, из которых состоит большая (если исключить воду) часть каждого из нас. Протесты медиков, которые считают это препятствием на пути создания новых лекарств и развития науки о живом вообще, пока ни к чему не привели.

Определение патента предполагает, что его обладатель вправе запрещать остальным производить запатентованный продукт и, тем более, извлекать из него выгоду. Пока правообладатели правообладают, клетки делятся и воспроизводят "нелицензионную" ДНК, укрепляя будущие сети Microsoft, в просторечии тела. Так что не будет преувеличением сказать, что протест против патентов у каждого в крови. А также в прочих тканях. С другой стороны, от желания построить своими руками вечный антигравитационный двигатель теперь всё-таки защищает закон.