USA

6:17PM Thursday, Jul 21, 2005

Когда журналист "Нью-Йорк таймс" Джон Тернии посетил Ричарда Пэйя в его новом "доме" – штатной тюрьме Флориды для особо опасных преступников, где Пэйя отбывает 25-летний срок, – ему сразу стало ясно, что никакой опасности для общества этот заключенный не представляет. Заборов, увенчанных острой, как бритва, колючей проволокой, более чем достаточно, чтобы не дать ему сбежать, ибо м-р Пэйя может передвигаться только с помощью инвалидной коляски.

46-летний Пэйя страдает от рассеянного склероза и хронических болей, вызванных автомобильной аварией, происшедшей два десятилетия назад. При аварии был поврежден позвоночник, что стало причиной нестерпимой боли в ногах, еще более усилившейся после неудачной операции. Однажды ночью он проснулся, уверенный в том, что в комнате пожар.

"Я чувствовал, как будто мои ноги были погружены в котел с расплавленным металлом, – сказал он журналисту. – Я не мог пошевелить ими, а они горели огнем..."

Его жена Линда, оптик по специальности, поддерживала его и их троих детей, пока Пэйя пытался найти какую-нибудь альтернативу постоянному приему опиатов. "Вначале я даже возмущалась, когда он говорил, что не может обойтись без лекарств, – вспоминала Линда. – Но когда он испробовал все виды лечения, предлагаемые ему врачами, но по-прежнему по ночам сворачивался в клубок, крича от боли, что еще ему оставалось делать, как не принимать все больше лекарств?"

Проблема заключалась в том, чтобы найти врача, который согласился бы прописывать ему эти лекарства, ибо медики опасались стать жертвами "священной войны", которые объявили болеутоляющим препаратам федеральные и местные власти. Пэйя удалось найти такого врача, но доза, которую тот решился прописать, его жена называет "растительной".

"Этого было для него достаточно, чтобы лежать в постели, – говорит Линда. – Но если он пытался выйти к столу во время обеда, или воспользоваться компьютером, или отправиться на концерт, на котором выступали наши дети, это выливалось в очередной кризис, и мне приходилось отвозить его в отделение "скорой помощи". Мы продолжали попытки достать все большее количество лекарства, так как прописанной дозы было недостаточно".

По мере того, как Пэйя приобретал все больше таблеток, он привлек внимание полиции, следившей за предъявляемыми им рецептами. И хотя никаких доказательств того, что он перепродавал кому-нибудь свои таблетки, у правоохранительных органов не было, к нему домой нагрянули с обыском полицейские и арестовали его.

За этим последовала юридическая "сага", в которой Пэйе противостоял лечивший его много лет доктор (кстати, бывший друг их семьи), на суде категорически отрицавший, что выписывал своему пациенту некоторые из предъявленных ему рецептов. И хотя Пэйя доказывал, что доктор действительно подписывал "спорные" рецепты, и несколько фармацевтов поддержали его утверждение, суд признал, что Пэйя эти рецепты подделал.

Поскольку его признали виновным в незаконном обладании перкосетом и другими таблетками общим весом в 28 грамм – вполне достаточно, чтобы, согласно драконовскому закону Флориды, классифицировать его как наркодилера, то ему грозил минимальный срок в 25 лет. Кстати, этот закон рассматривает несколько десятков болеутоляющих таблеток точно так же, как большую партию кокаина.

Скотт Андринга, выступавший на суде обвинителем, признает, что обязательный 25-летний срок – слишком суровое наказание, но винит во всем самого Пэйю, который отказался вступить в сделку с прокуратурой, частично признав свою вину, что могло бы избавить его от тюремного срока.

Пэйя говорит, что не пошел на эту сделку частично из принципиальных соображений ("Я не хотел признать себя виновным в том, чего не совершал"), а частично из опасения, что ему придется испытывать ужасные боли до конца жизни, ибо врачи будут бояться прописывать лекарства человеку, признанному виновным в торговле наркотиками.

Если вы думаете, что такие страхи – проявление паранойи, то вы просто не беседовали с другими пациентами, страдающими хроническими болями. Они стали жертвами правительственной кампании, направленной против злоупотребления ряда болеутоляющих препаратов, отпускаемых по рецепту.

Принесла ли эта кампания какие-нибудь положительные результаты, вопрос спорный, но вред ее совершенно очевиден для миллионов пациентов, которые не получают необходимых препаратов в количестве, достаточном для купирования болей.

Дело Пэйя – лишь наиболее возмутительный пример, характеризующий эту кампанию. Рассуждая о том, как он проведет остаток своей жизни на железной тюремной кровати, покрытой тонким пенопластовым матрасом, Пэйя пытается убедить журналиста в том, что всегда старался не делать ничего такого, что привело бы к ухудшению его состояния, ибо каждая поездка в отделение "скорой помощи" была мучительным четырехчасовым испытанием, во время которого он сидел в своей коляске с привязанными к ней руками и ногами.

Самое удивительное, говорит он, что теперь он получает более эффективное лекарство, чем до ареста. Администрация штатной тюрьмы снабжает его шприцами с морфином, который дает ему гораздо большее облегчение, чем таблетки, вызвавшие подозрение властей. Эта нелогичность кажется ему вполне нормальной.

"Мы просто рехнулись в наших гонениях за злоупотребление наркотиками, – говорит Пэйя в заключение. – Будущие поколения, оглядываясь назад, вряд ли смогут поверить в то, что мы причиняли больным людям такое зло".

Смотрите также: В мире, Бизнес, Общество, Спорт, Искусство, Авто, Hi-Tech, Здоровье, Путешествия, Вокруг света, Россия

Рассылки:
  Новости-почтой
  TV-Программа
  Гороскопы
  Job Offers
  Концерты
  Coupons
  Discounts
  Иммиграция
  Business News
  Анекдоты
Многое другое...