Евгеника, которая возникла на стыке веков, предлагала соблазнительное будущее: будущее без нищеты, без наркомании и алкоголизма, без преступности – и все благодаря магии науки.

По мнению ученых, занимавшихся евгеникой, большинство социальных пороков объяснялось генетическими изъянами, передающимися из поколение в поколение. Помешав людям с подобными изъянами – и особенно умственно неполноценным – заводить детей, ученые рассчитывали решить эти проблемы раз и навсегда. По крайней мере, 30 штатов США приняли эту теорию и начали собственные программы; на протяжении XX века по приказам властей штатов было стерилизовано, по грубым подсчетам 70 тыс. американцев. Последняя из этих программ была отменена только в середине 1970-х.

Три десятилетия спустя и спустя три года после того, как Вирджиния первой принесла официальные извинения за свою программу, те, кто подвергся стерилизации и до сих пор жив, – никто не знает, сколько их, – до сих пор ждут помощи. Менее чем полдесятка штатов последовали по стопам Вирджинии. И только один штат, Северная Каролина, задумался о предоставлении консультаций и медицинских услуг жертвам, нацеленных на разрешение послеоперационных проблем, а также о выплате некоторой компенсации за пережитую боль.

Евгеническая программа Северной Каролины была одной из самых агрессивных. За четыре десятка лет было стерилизовано или кастрировано более 7 тыс. человек, причем некоторым было не более 10-11 лет. Причинами для операций служили умственные заболевания и обвинения в сексуальной распущенности, а также просто общение не с той компанией. Некоторые из прооперированных получили серьезные осложнения, и несколько человек скончалось в течение нескольких дней после операции.

Детали этой программы, вероятно, до сих пор хранились бы за семью замками в архивах штата, если бы их не обнародовала Джоанна Шоен, автор книги "Выбор и принуждение: контроль над рождаемостью, стерилизация и аборты в системе общественного здравоохранения и социальной заботы о населении" ("Choice & Coercion: Birth Control, Sterilization and Abortion in Public Health and Welfare"), которая выходит в этом месяце в издательстве The University of North Carolina Press. С ней побеседовала журналистка Newsweek Ребекка Синдербранд.

Когда вы впервые узнали о существовании евгенической программы в Северной Каролине?

В середине 1990-х я начала изучение архивов штата для своей дипломной работы. Я знала о существовании Комиссии по евгенике, потому что я видела ее отчеты, писавшиеся два раза в год, – просто статистика, никаких деталей – в медицинской библиотеке Университета Северной Каролины. Но даже несмотря на то, что у меня было разрешение, архивисты не позволили мне ознакомиться с этими данными и резюме. Пару лет спустя я вновь оказалась в архивах штата, когда работала над своей книгой. Когда я пришла туда, архивист передал мне три рулончика микрофильмов. Я не знала, что это, но я не хотела задавать лишних вопросов. Я взяла этот микрофильм, пошла в читальный зал. И там я поняла, что у меня в руках золотая жила, так как то, что он мне дал, было записями всех встреч Комиссии по евгенике.

Что вы обнаружили в этих записях?

Чтение этих материалов действительно ошеломило меня, ибо на протяжении месяцев мне открывалась одна личная трагедия за другой. Это истории о том, как государство игнорировало этих людей, детей и невероятную нищету: потом они попадали в зону внимания, и им делалось предложение о стерилизации. И одна из вещей, которую я поняла, читая эти материалы, это то, что были законы, которые хранили истории об этих людях в тайне. Читая эти материалы, я чувствовала, что эти люди заслуживают общественного признания: что-то должно быть сделано для того, чтобы эта информация была обнародована. И когда штат Вирджиния стал первым, принесшим извинения за свою программу стерилизации (в 2002 году), я подумала, что пришло время рассказать правду.

Изменялась ли программа Северной Каролины с течением времени?

Да, она изменялась, и довольно резко. В 1930 – 1940-х большинство людей, кандидатуры которых предлагали на стерилизацию, были белыми, так как афро-американцы почти не получали социальных услуг на расистском Юге. В 1950 – 1960-х ситуация начинает меняться, и эти программы начинают соединяться. Меняется и лицо подвергаемых стерилизации. Ударение теперь делается на матерях-одиночках, особенно молодых. И становится непропорционально много афро-американцев. Еще одним отличием стало то, что в первые десятилетия упор делался на страдающих серьезными умственными заболеваниями, при которых медицина бессильна. А в 1950-х для многих из этих заболеваний наука находит способы лечения, и заинтересованность психиатров в стерилизациях этих людей отпадает. Тем временем резко увеличивается количество стерилизаций по рекомендации социальных работников.

Когда эти программы были завершены, предпринимались ли какие-либо усилия для выплаты компенсаций или содействия жертвам стерилизации?

В 1970-х был ряд исков в нескольких местах, в которых люди указывали на насильственную стерилизацию. Ни один иск успехом не увенчался. Потом, в 1990-х и начале 2000-х, появилась новая волна исков, и люди начали громко говорить об этом. Город Альберта в Канаде выплатил репарации жертвам. В США такого не сделал никто. Северная Каролина зашла дальше других: была создана комиссия по изучению вопроса, которая рекомендовала штату оплатить медицинские услуги и образование пострадавшим. Губернатор одобрил рекомендации, однако они не были реализованы.

Есть ли организации, которые регистрируют этих людей, пытаются посчитать, сколько их может быть? Или они брошены на произвол судьбы?

Пока эти люди – сами по себе. Это связано с тем, что данные, в основном, закрыты, так что этих людей сложно найти, даже если очень того захочешь. Некоторые штаты выступили с извинениями за евгенику и считают это достаточным для того, чтобы не открывать данные, а некоторые даже начали уничтожать документы, что, на мой взгляд, ужасно. Об этом почти ничего неизвестно – есть сотни вопросов, на которые мы не можем найти ответ.

Будет ли, по вашему мнению, в конце концов, создана программа для содействия пережившим стерилизацию – в Северной Каролине или других местах?

Иногда я думаю, что есть люди, которые готовы приложить к тому усилия и у которых есть политическая воля. А потом мне кажется, что все, кто якобы предпринимает какие-то шаги в этом направлении, – лицемеры. У меня такое ощущение, что ни у кого нет заинтересованности в этом вопросе. Есть вещи и помимо финансовой компенсации, на которых можно было бы сосредоточиться прямо сейчас, – например, создание мемориала или музея. Ведь в какой-то момент и эта возможность исчезнет навсегда.

InoPressa.ru